Спецреп_Якушкина

специальный репортаж

один день из жизни монастыря

Распорядок дня, рутина, бытовые привычки – жизнь насельников монастыря во всем отличается от привычной городскому человеку. Но она не спрятана. Задержаться здесь и испробовать на себе их быт может любой желающий. Двери монастыря на востоке Татарстана открыты для паломников и трудников.

Глава 1. Утро. Прибытие

Кресты на верхушке синих куполов переливаются, когда солнечные лучи скользят по храму. Высокое белое здание виднеется из-за кирпичной изгороди. Звуки благовеста заполняют пространство и разносятся по округе.

Дворник с трудом снимает со стальной арки ворот толстые заледеневшие цепи, убирает в карман увесистый замок и, расталкивая снег, распахивает ворота. Территория храма открыта для посещения каждый день, но паломники обычно предупреждают сестер о своем прибытии в монастырь заранее. Поэтому через пару мгновений из-за угла ко мне приблизилась черная фигура. Сестра Миропия сегодня встречает прибывших трудников.
Подойдя ко мне, она слегка наклоняется и приветственно кивает. Ее румяное лицо обрамлено апостольником и не выражает никаких эмоций. Она немногословна:

– Молитвами любящих нас, Господи, помилуй нас. Я провожу вас до кельи.

Для того, чтобы совершать в монастыре паломничество и трудится на благо Господа необходимо получить на то благословение у наместника. Для этого нужен паспорт с пропиской, отсутствие кредитных задолженностей, нахождения под следствием или тяжелых хронических заболеваний. Срок пребывания в монастыре не ограничен. Главное условие его – безвозмездный труд.

Паломники проживают в обители по общемонастырскому уставу, придерживаются распорядка дня, участвуют в храмовом богослужении, питаются в трапезной и несут послушание, выполняя определенное духовником молитвенное правило и наказанную им работу. Но перед этим – нужно п риготовиться к исповеди и причаститься.

Глава 2. Исповедь и Причащение

Оказалось, признаться в собственных грехах нельзя без соответствующей подготовки. Она состоит в осознании греховности и последующей рефлексии. А дальше – покаяние. Таинство исповеди остается между покаявшимся и священником.

Зала наполнилась одинаково одетыми насельниками. Началось чтение молитвы. Затихли все посторонние звуки, теперь в воздухе только мелодия церковных голосов.

В очереди к священнослужителю несколько человек. Все вокруг замерло. Но тут вдруг давящую тишину прервал дрожащий женский голос:

– Господи, я согрешила…, - речь эхом разносится по храму. Все слышат ее, но, кажется, пришедшие всем своим видом показывают, что они не слушают. Кто-то отчужденно осматривается по сторонам, кто-то просто привычно замирает. Все это потому, что таинство чужой исповеди сакрально. Девушка склоняет русую голову перед крестом и Евангелием. Она перетаптывается с ноги на ногу, нервно перебирает пальцами, но не отрывает взгляда от священнослужителя. Он видит нервозность исповедующейся и поэтому поскорее старается прочитать разрешительную молитву. Теперь она допущена к причастию.

Глава 3. День. Заселение в келью

После священных обрядов время отдохнуть. Сестра Миропия провожает меня в келью. Путь от храма до обители долгий, мы огибаем почти всю монастырскую территорию. Сухой морозный воздух щиплет щеки, а снег хрустит под ногами словно разбитое стекло. Время близится к полудню, поэтому насельники монастыря уже отправились на богослужение. Группа женщин в длинных одеяниях, одинаково сложив руки перед собой, двигается в сторону храма. Видимо, сегодня их послушание проходит там.

Сестра Миропия и остальные монахини живут в келье для сестричества. Их жилье представляет из себя большое общее помещение с несколькими рядами кроватей и минимальными необходимыми бытовыми принадлежностями.

– Обед через четверть часа, не опаздывайте, - сухо бросила Миропия и спешно удалилась.

Передо мной комната. Она выглядит старой, но довольно уютной. Жёлтые обои в углах отходят от стен, в углу – иконостас, а из маленького арочного окна пробиваются белые лучи февральского солнца. Шторы, кажется, вручную сшиты из какого-то полупрозрачного материала. Концы ткани украшены белым кружевом, таким, какое обычно используют на манжетах девчачьих школьных сарафанов. Это выглядит нелепо, однако ни шторы, ни хаотично развешенные иконы не делают комнату неопрятной, скорее, она какая-то по-своему уютная. На прикроватной тумбе мне оставили несколько свечей и подсвечник, почти наполовину заполненный старым помутневшим воском. Здесь необычный запах. Пахнет теплом и старостью.

Глава 4. День. Трапезная

После того, как священник разрешает труднику остаться и работать в монастыре, его не только заселяют в келью, но и провожают на трапезу. Питаются в монастыре два раза в день – до работы и после. Трапезную найти несложно – после звона колоколов все сестричество направляется на обед, поэтому можно просто следовать за черными плащами.

По замершей зале проносится колокольный звон. Резкий звук заполоняет пространство и ударяется о холодные высокие стены, превращаясь в эхо. Он пробуждает остановившееся время. Через пять секунд мантии поднимаются со скамей, через десять – молитва как песнь льется из уст игуменьи. Слова молитвы становятся мелодией, когда голоса монахинь, инокинь и послушниц сливаются воедино.

Чтение молитв и посещение трапезной неразделимы. Священные тексты читаются до и после вкушения пищи. Вместе с едой сестричество принимает и духовную пищу.

На обед сегодня подают яйца, молоко и кашу. Еда такая же, как и в миру, но нет мяса. Она скудная, но калорийная. Все это потому, что бюджет монастыря небольшой, приходится отказываться от разнообразия в пользу качества. Посещение трапезной обязательно для сестричества, потому что здесь все могут собраться вместе: начиная от подворья – заканчивая игуменьей. Иногда тут решаются насущные вопросы. Трапеза начинается и заканчивается молитвой.

Двигаясь в сторону выхода из трапезной я обращаю внимание на лицо, выделяющееся среди остальных. Молодая девчонка выглядит очень активной на фоне остальных сестер. Миловидное белое лицо украшает широкая улыбка. Незнакомка, кажется, увлечена чем-то очень забавным в своих мыслях, но вдруг переводит внимание на скромную фигуру перед ней:

– Ну как ты сегодня, Таська? – по-свойски задев плечом она спрашивает потерянную на вид девушку, но выражение ее лица резко меняется, когда она замечает настроение приятельницы.

Обеим девушками на вид не больше двадцати, как я узнала позже, они - выпускницы православной школы, а теперь живут в монастыре и ждут пострига, чтобы стать монахинями. Та, что выделяется своей лучезарностью, создает впечатление человека активного. Вторая – Настасья – выглядит очень худой, острые скулы и впалые глаза придают молодому лицу вида усталости.

– Февраль к концу близится, Алин, дотерплю ли до лета? Сил моих больше нету, лишь бы суметь. Я закрываю глаза и чувствую, как июньское солнце греет лицо и ласкает волосы, так уже тепла хочется, холодно мне – наворачивающиеся на глаза слезы выдают фальшивость улыбки Настасьи.

– Ну, хватит! Мы же уже это обсуждали и все посчитали, зачем же ты зря себя изводишь? Я обязательно помолюсь за тебя сегодня! – лицо прихрамывающей девушки выражает участливость.

-Да, да, ты права – утирая слезы и распахивая дверь трапезной бросает одна из подруг.

Глава 5. Послушание. Храм

Обязательная часть трудничества и его суть – работа. Трудятся паломники каждый день большую часть своего времени. Труд на благо монастыря позволяет им бесплатно оставаться тут столько, сколько захочется. Пропитание и ночлег – плата за выполнение задания. В монастыре каждый выполняет работу по его силам и возможностям. Разделяет обязанности между жителями наместник. Первый день трудники обыкновенно проводят в храме – пономарничают.

Пономарство – это служба в храме. В обязанности паломника входит следить за порядком в помещении, наблюдать, чтобы прихожане были одеты соответствующе и вели себя скромно. Кроме того, помощник пономаря должен поддерживать храм в чистоте: иконы должны быть ухоженными, подсвечники – чистыми, а общий вид храма – аккуратным.

– Держи, в эту коробку складывай уже использованные свечи, а вот тебе новые, не забывай следить, чтобы они не успевали гаснуть, – спешно инструктирует священник, – многие прихожане плохо ориентируются, к какой иконе им нужно приложиться, поэтому без моей помощи им просто не обойтись. Служитель направился в сторону пришедших.

Если протирать пыль с икон рядом с окнами, то холодный сквозящий воздух быстро проникает сквозь одежду и покрывает тело мурашками. Однако если пройти ближе к центру залы, то тепло от свечей быстро согревает, но легкая дрожь никуда не девается. Шепот молитв, тихий говор священника у потерянных прихожан и шуршащие одеяния священнослужителей создают необычный звук, которого обычно не встретишь в миру. Запах ладана и полыни уникален не меньше. Его почти невозможно услышать за стенами церкви.

Одна из посетительниц храма, опустив голову, подходит к подиуму. В руках - горящая свеча. Она прикладывается к одной из икон и шепчет:

– Моя любимая подруга, я знаю, что твой дух сильнее болезни. Ты обязательно победишь заразу, и мы с тобой увидим это лето. Вместе. Господи, возврати ей здравие и силы телесныя…, – молитва, не прекращаясь, льется из ее уст.

Алина сдержала слово, она действительно пришла помолиться за подругу.

Оказалось, что Настасья уже полтора года тяжело болеет. Ее историю я узнала на трапезе из разговора монахинь. Девушка училась в православной школе, но всегда мечтала попасть в семинарию. Но учеба в таком заведении доступна только для мужчин. Тогда Настасья решила пойти по другому пути – она закончила школу, попрощалась с прежней жизнью и решила уйти в монастырь. Для этого ей необходимо прожить тут минимум несколько лет. Но, скорее всего, она не сможет принять постриг. Все дело в том, что с ее “болезнию телесной”, как говорят сестры, она не будет в нужном психическом и физическом состоянии, чтобы стать монахиней. Совсем скоро ей придется покинуть монастырь и принять лечение в миру. Поэтому Настасья и Алина так ждут этого лета. Они хотят в последний раз насладиться им вместе.

Глава 6. Полушание. Трапезная

Послушание в трапезной начинается раньше, чем остальные, и длится дольше. Как и в другой работе, здесь есть старший – келарь. Это монахиня, заведующая монастырским столом и кладовой со съестными припасами.

– Обязанности второй помощницы келаря на сегодня – накрывать игуменский и сестринский стол. Посуда вся здесь, - монахиня указывает рукой на резной деревянный комод, – самое главное – не забывай, что голова всегда должна быть покрыта.

Сестра покидает кухню и отправляется к первой помощнице. Я остаюсь в этой просторной светлой комнате одна. Полы и стены выложены белой плиткой, поэтому старинная деревянная мебель бросается в глаза на фоне нового ремонта. Обе форточки распахнуты, утренний мороз заполонил комнату, аромат зимней свежести смешался с насыщенным запахом хлорки. Кухня выделяется своей новизной на фоне остальных монастырских помещений.
В дверь раздается нервный стук:

– Здрасьте, мы вам муки с маслом привезли, можно занести?

Несколько мужчин занесли пару полных ящиков провизии и оставили подпись на документах. Видимо, это ежедневная поставка. В контейнерах крупы и масла. С этого угла становятся заметны и разноцветные пакеты с нехарактерным для монастыря содержанием. Здесь конфеты, мармелад, бытовые предметы и все то, что сочли нужным пожертвовать монастырю прихожане. Здесь же и мой – с банкой кофе, плитками шоколада и фруктами. Считается вежливостью, если паломники приносят с собой ту помощь для монастыря, которая им по силам.

На стойке у двери в трапезную гора посуды. Всю ее надо расставить на трех столах. Приоритет обслуживания здесь такой: сначала накрывают стол и приглашают к пище игуменью, после нее – сестричество, а дальше – трудников, рабочих и гостей. Даже посуда здесь меняется в зависимости от иерархии.

В этом монастыре пищу готовит наемный персонал. В некоторых монастырях на кухне работают сами послушники, но если среди насельников нет людей с кулинарным образованием – то приглашают мирян.

Сегодня пятница – постный день. Меню соответствующее. На столах наваристый суп, а на второе – макароны и овощной салат, компот и сладкий чай с лимоном. Все готово к приходу сестричества. Вытянутую залу заполонил аромат горячей пищи. Как и полагается, все рассаживаются по очереди. В течение всей трапезы обе помощницы келаря дежурят в зале, чтобы наблюдать за тем, что никто не нуждается в помощи.

Отобедав, каждый сам относит свою посуду на мойку. Теперь, когда трапеза окончена, нужно приготовиться к следующему приему пищи. Из кухни доносится:

– Сходите кто-нибудь в просфорню за хлебом!

Просфора – богослужебный литургический хлеб. Его в монастыре каждый день готовят пекари. Богослужения здесь проходят регулярно, поэтому просфор требуется немалое количество. Такой хлеб отличается от магазинного тем, что в него не добавляют никаких примесей. Поэтому процесс изготовления длится гораздо дольше. Кроме собственного хлеба, в монастыре самостоятельно изготавливают и закрутки, а в погребах полно овощей.

Глава 7. Свободное время. Сестра Миропия

После того, как все сестричество отужинало, смена в трапезной заканчивается. Теперь у насельников есть около часа на личные дела перед службой.

В дверь моей комнаты раздался осторожный стук. Через пару секунд сестра Миропия уже оказалась внутри. В ее руках высокая стопка из одеял.

– Я принесла новое одеяло, это уже старое, пора его поменять, - неуклюже копошась в своей стопке бросила сестра.

– Это кто-то из мирян привез?, – аккуратно, потому что не знаю, как Миропия относится к светским беседам, спросила я, – этикетка на английском языке говорит о том, что это не ручной пошив, как обычно бывает в монастырях.

– Мой младший брат уже 13 лет помогает сестричеству, у него свое текстильное производство. Поэтому частенько у нас здесь новые подушки, пледы и одеяла.
Убедившись, что Миропия не против побеседовать, я стала расспрашивать женщину о ее пути в монашестве.

– Я в бога-то почти всю свою жизнь не верила. Пока сына не родила. Знаешь, как бывает обычно в жизни: влюбилась смолоду, по-дурости своей выскочила замуж в 19 лет и ребенка сразу родила. А потом оказалось, что мужу ни я, ни ребенок не нужны - он не нагулялся еще. И остались мы с Данькой одни. Я работала в клининговой компании, сынок…, – взгляд Миропии на секунду помрачнел, – сынок успел два курса истфака закончить. Он у меня болел. Сильно болел. Его в школе еще одноклассники подсадили на “это”. Мы лечились, в клиники ездили, в санатории. Но сынок выбрал другой путь, – стараясь изобразить равнодушие продолжала Миропия, – он со своими товарищами уехал и со мной связь разорвал, меня во всем обвинил. Так и попала я сюда. Я не привыкла жить для себя, всю жизнь ради сына терпела, а когда он от меня отказался, решила, что спасение мое – жить ради Бога.

Глава 8. Вечер. Молитва

Тусклый свет свечей едва ли освещает храм. Чтец разрезает упавшую тишину громкой молитвой. Сестричество молится про себя. Вечернее правило – молитва на сон грядущий. Все благодарят Господа за прошедший день и молятся о новом.

Как и полагается, все проходит соборно. После молитвы начинается чин прощения. Каждый насельник монастыря просит прощения за сегодняшние грехи. Все по очереди подходят к священнику. Темнота уже проглотила воздух в храме, но свечи еще догорают, провожая этот день.

Зала потихоньку пустеет. Пономарь тушит оставшиеся свечи и интерьеры церкви становятся неразличимы под покровом ночи. Все вокруг засыпает, будто замирает в ожидании утра. В храме, на улице, в кельях – везде звенящая тишина. Она заполоняет каждую комнату, каждый уголок, буквально вытесняет все мирские тревоги за ворота, захлопывая их на ночь. И завтра начнется новый день, и насельники снова будут жить с трудом и любовью Бога.

Глава 9. Утро. Отъезд

В 6 часов утра ворота храма снова распахнулись для приезжих. Сегодня новых трудников нет, зато несколько уже выселяются. Нашу группу до ворот сопровождает одна из сестер. Дворник приветливо улыбается, но незнакомый голос издалека отвлекает его внимание. Мужчина направляется к одному из монастырских зданий, громко обсуждает с черной фигурой насущные дела и спешно удаляется. Рабочий день только начался. Скоро утреннее послушание.